[Susanin]

Над телом плакала Принцесса,

Прощаясь с тайною любовью.

У ног ее лежал Дракон

Своей захлебываясь кровью.

---

[Susanin]

В некотором царстве, в некотором государстве жил был Царь. Была у него дочка-красавица. Король тот был довольно продвинутый, и установил в своем государстве конституционную монархию. И все было бы там хорошо, но напали на его государство враги. Хотел позвать государь своих генералов и министров. Но не тут то было. Все его генералы и министры, украв все бюджетные средства, сбежали за границу. Позвал тогда Царь Ивана-стрельца и говорит:

- Напали на нас злобные басурмане-гастарбайтеры, а генералы и министры (тут выразился царь, не по-царски), сбежали. В общем, надо те в очередной раз спасать страну.

Перекрестился Иван и ответил:

- Царь батюшка, ну сколько можно? С драконом должен сражаться я, принцессу от Темного Властелина спасать тоже я, золотые яблоки тоже я должен охранять. А мне, между прочим, только-только 20 лет исполнилось, все мои сверстники по кабакам и борделям шляются, а я что рыжий?

Нахмурился царь, почесал в бороде и молвил:

- Отвечаю по пунктам. Во первых ты действительно рыжий, во вторых если спасешь страну, то выдам я за тебя свою дочь красавицу, и поставлю бочонок водки. Ну и в третьих … «Тут царь яростно, взглянул на Ивана-стрельца …» – Предъявляй все претензии автору, это его на твоем имени заклинило. Это из-за него, я вместо того чтоб позвать нормальных офицеров, вверяю судьбу страны в руки юного алкоголика.

Поклонился Иван-стрелец Царю и сказал:

- Спасибо за объяснение царь-батюшка, исполню я твою волю и избавлю страну от басурман-гастарбайтеров.

- Ну, иди с богом. И пусть Ктулху будет на твоей стороне.





Вышел Иван-стрелец от Царя, почесывая репу. И дало это почесывание результаты, ибо пришла в голову Ивану идея. Пошел Иванушка в ближайший кабак, и закричал:

- Гой вы еси, люди добрые. Напали на страну нашу басурмане-гастрбайтеры, и некому защитить ее, кроме нас! Так вспомним же национальную идею, встанем на границе и изгоним, инородцев с земли родной!

Поднялся из-за стойки богатырь и молвил ему в ответ:

- Это кого ты гоем назвал, морда жидовская? Это ж ты продал страну нашу янки безродным, да коварным поднебесникам.

И поднялись люди из-за стоек и убили Ивана-стрельца. И покорили страну басурмане-гастрбайтеры, потому как не стало у нее защитника.

А что было дальше не в сказке сказать, не пером описать.

---

My Somebody...

[AlJ]

Он говорил,что никогда не сможет забыть о ней.

Он говорил,что она нужна ему. Она и её нежность,она и её любовь.

Со временем,он стал её воздухом,её смыслом,её жизнью.

То,благодаря чему,ей хотелось жить даже в самые тяжелые моменты - возможность быть нужной ему.

Но однажды он ушел.

Ушел,потому что так было нужно.

А она ждала. Она слушала звонкую,оглушающюю тишину,ожидая его шагов. День сменялся днем,месяц - новым месяцом,и она все отчетливее понимала,что он уже не вернется. Больше никогда не вернется к ней. Больше никогда не обнимет её,не улыбнется - ей. Больше никогда не скажет: "Я же здесь...с тобой."

Но она продолжала ждать. Потому что лишь он был её смыслом. Её сердцем. Её душой. Её разумом. И она ничего не могла с собой поделать - продолжая ждать того,кто никогда не вернется.

Ей было очень страшно. Страшно просыпаться и не находить его рядом. Каждое утро она подолгу не могла заставить себя открыть глаза и принять то,что его больше нет. Ей было страшно - одной в этом доме. В его доме,где нет его.

И она ушла. Ушла оттуда,где все - каждая вещь,каждая мелочь,даже сам воздух - напоминало о нем.

Она вернулась в свой дом,но и там продолжала ждать. Вслушиваться в звенящюю тишину и ждать. Его шагов,его голоса,его смеха.

Она не выдерживала. Она бросала свой дом и отправлялась его искать. Но нигде его не было,нигде. А она шла и шла из города в город,ища в лицах прохожих его улыбку,его взгляд. Но его не было.

И она вновь возвращалась домой.

А потом снова отправлялась искать и снова возвращалась.И ждала его шагов.

И сколько бы не прошло времени с того момента,как он ушел,она будет ждать. Она исчезнет,забудется,станет лишь призраком в этих стенах.

Она исчезнет - потому что ей нет смысла существовать,если она больше не нужна ему.

Но даже исчезнув...она все еще будет ждать того,кто никогда не вернется.



My Somebody...

---

Сказ про Ивана - Системщика.

[Susanin]

В тридевятом царстве, в тридесятом государстве жил был Миллиардер. И была у него компания, производящая софт. Но в одно недоброе утро обнаружил Миллиардер, что взломали защиту злобные хакеры, и похитили программу наиновейшую. И позвал тогда Миллиардер своего лучшего программиста-системщика и сказал:

- Найди мне Иван, того хакера, и верни программу наиновейшую. Если приведешь мне этого хакера, и программу вернешь, то введу я тебя в совет директоров и дам тебе 10% акций. А ежели, не приведешь, то уволю я тебя без выходного пособия.

Закручинился Иван программист, но делать нечего, слова шефа закон. Помолился Иван великому Ктулху, прочитал «Числа праведности» Марии Нейк, поставил себе самые крутые «гаджеты» и полез в Интернет. Сколько часов он там провел это не в сказке сказать, ни пером описать. Но вот однажды увидел Иван системщик ссылку. Пошел он по этой ссылке и видит стоит чат на курьих ножках. Сказал тогда Иван-системщик:

- Чат, чат, повернись ко мне передом, к провайдеру задом.

Повернулся чат к Ивану-системщику, и увидел программист, что сидит в чате мудрец великий Гугол-сан. И пал тогда Иван системщик на колени, и говорит:

- Помоги мне Гугол-сан, найти хакеров злобных и программу наикрутейшую, не то уволит меня Миллиардер грозный, без выходного пособия.

- Помогу я тебе Иван системщик. Скоро состоится состязание хакеров, ежели выиграешь ты его, то сможешь найти и программу наикрутейшую, и хакеров злобных, ну а если не выиграешь, то вынужден ты будешь сделать себе харакири (а чтоб ты не смалодушничал, будут присматривать за тобой два добрых молодца с арматурой).

- Но как я смогу выиграть этот конкурс? Вразуми меня Гугол-сан

- Как сакура должна расцвести весной,

Так и каждый самурай обязан преодолеть свою Фудзи.

- Чего?

- Я говорю, думай сам, дурак…



Часть вторая.

Долго думал Иван-системщик, над словами Гугол-сана, но ничего не мог надумать.

Решил он прогуляться по Интернету, вдруг на ходу что-нибудь в голову придет. Залез в глухой сайт, а там Страшный Спам и Дикий Флуд, пристали к маленькой девочке хентайной внешности. Не мог Иван-системщик бросить ребенка в беде. Встал он в стойку и крикнул Спаму Страшному и Флуду Дикому:

- Отпустите девочку, и сразитесь с равным.

Ухмыльнулись Спам и Флуд.

- Нас двое, ты один. Иди отсюда покуда мы добрые.

Не испугался Иван-системщик слов таких, и молвил

- А я сказал, отпустите девочку.

- Ну ты попал… Прошипел Спам.

- Мочи козлину… Поддержал его Флуд.

Не знали Спам и Флуд, что был Иван-Системщик великим геймером. А если бы и знали, все равно бы им это не помогло. Спама Иван системщик убил одним нажатием мышки, а вот за Флудом пришлось погоняться. Долго бегал от Ивана Флуд, теряя букву, за буквой, пока не превратился в одно сплошное тире. После чего замочил его Иван-Системщик. Повернулся тогда Иван к девочке плачущей и спросил:

- Как тебя звать?

- Аськой кличут.

- Не гуляй больше Ася по сайтам глухим, так одетая.

- Как мне тебя отблагодарить, добрый молодец.

Печально улыбнулся Иван системщик, и сказал:

- Ты не сможешь, слишком маленькая.

Надулась девочка и говорит:

- А вот и смогу. Я хоть и не волшебница, а только учусь, но умею уже много чего.

Поднял бровь Иван-Системщик, и подумал «а чем шут, не чертит».

- Нужно мне победить на конкурсе программистов. Что б найти программу наикрутейшую и поймать хакера злобного ее похитевшего.

- Проще простого. Сказала Аська. Взмахнула руками, пробормотала что-то и достала контейнер, и сунула его в руки Ивану.

- Ну и как мне поможет этот контейнер, победить в конкурсе.

-Эх геймер простая душа… Это не простой контейнер, а волшебный. Хранятся в нем диски. На одном из дисков есть директория необычная. Названа, та директория именем Бога, пророком которого является Билл Гейтс. А в директории той файл с необычным расширением. Если сумеешь открыть его, то вылезет оттуда Червь Троянский. И узнаешь ты все планы соперников своих. И сможешь выиграть конкурс.





Часть третья. Неинтересная



И настал день состязания. Взял Иван-Системщик мышь в одну руку, волшебный контейнер в другую, сел на собаку свою верную, и поехал на битву великую. И не раз добрым словом помянул волшебницу Асю, во время битвы той. И сказали судьи турнира того:

- Отдаем, мы Иван системщик, победу тебе в этом конкурсе. Говори же, что тебе хочется получить, и дадим мы тебе это.

- Отдайте мне программу наикрутейшую, что похитили вы у Шефа моего, и выдайте мне того хакера, что украл ее.

Понурились судьи и молвили:

- Ох, и много ты хочешь но слово судейское, наше свято. Программу похитили трое хакеров. Звали их Линух, Юних и Нео.

- Где ж найти мне эти хакеров, говорите судьи, ведь вы дали слово.

Помрачнели судьи и молвили:

- Юних с Линухом, здесь покоятся, убил ты их. А Нео … Посмотрели судьи зло, и продолжили: - Это ты и есть. Раздвоение личности у тебя Иван-Системщик. Началось оно, после просмотра фильма братьев Вачовски, и находишься ты не в Матрице, а в палате с мягкими стенами… Закричал тут Иван-Системщик словами матерными, и проснулся, в поту холодном…

- Что случилось, дорогой? Успокойся, это сон, всего лишь сон.

- Спасибо Тринити. Нео вылез из постели, вознес молитву Архитектору, и пошел завтракать…

---

холод

[Малахитовое Сердце]

Холод



Боль… и стон в тишине. Тихий сумрак окна…

Холодно… Дым сигаретный уносит печаль.

Нет… ну и что же? Когда-нибудь будет весна.

И, возможно, тогда мне будет не жаль.



Тихий стук… то лишь дождь за окном, или плач?

Нету слёз, не осталось отчаяния, в кровь

Разобьет душу время – предсмертный палач…

Но… когда-нибудь вечность раскается вновь.



Обними меня!.. Криком… Куда-то успеть.

Опоздаю… теперь… мир не катится ввысь.

И безумная вечность не может согреть.

Холод сжигает… и выходит на «бис».



Я курю… и нет радости, холод… и боль.

То лишь ночь на закате не хочет сгорать.

Не забудем… но белое солнце протянется в ноль…

И когда-нибудь холод… не позволит… мечтать.

---

Ты сплёл меня из серебряных нитей...

[Элестар]

Ты сплёл меня из серебряных нитей,

Звездным сиянием душу наполнил.

Капли в ресницах, - судьбою открытий

Ты мир мой печали низверг и пленил.

Ты взглядом прожженным меня обездвижил,

Касанием ладони заставил сгореть.

И пеплом растаяв, в отчаянии выжить…

Томление в руках твоих нежностью сжечь.

Ты сплел меня из серебряных нитей,

Оставил невольно… и вновь сочинил.

Я болью очнулся, как маятник витый,

А ты меня вновь, как судьбу, подчинил.

Губами коснулся растаявшей боли,

В объятиях своих меня опьянил.

Наполнил мгновения сиянием воли,

И вечную жизнь нам с тобой подарил.

---

Это моя вам осенняя сказка=)

[Аюми]

Осенняя колыбельная, или легенда о каменном городе.



Однажды сонный Октябрь глубоко задумался: отчего, думал он, глаза закрываются сами собой, и вокруг такой густой туман?

И тут Октябрь вспомнил, что он - один из осенних месяцев, и матушка Осень пришла петь ему свои тихие колыбельные.

Под шорох мелкого дождя Октябрь задремал, и полетели из его рук пестрые осенние листья, рассыпались по дорогам далекого каменного города. Это был Город Северного Ветра. Много лет назад Повелитель Холодных Ветров поссорился с Солнцем, и теплые лучи теперь редко заглядывали в эти края.

Когда сюда приходила печальная Осень в легком облаке сырого тумана, ей удавалось принести в ладонях горсточку солнечного света. И тогда хмурые каменных Город улыбался.

- Мама, - спросонья позвал матушку-Осень Октябрь. - Почему люди в этом городе такие печальные?

- Мой милый Октябрь, - тихо прошелестела Осень, - это неудивительно, ведь им достается так мало солнечного света! А человеческое сердце устроено так, что долго без тепла оно прожить не может... Лето слишком легкомысленно, над этим городом оно пролетает так быстро, что люди не успевают ему порадоваться. А когда мне удается принести в город немного Света, лица людей все равно остаются невеселыми, потому что они слышат за моей спиной эхо холодных песен Зимы.

- Но твои колыбельные такие тихие и приятные, - сказал Октябрь, - разве людям они не по душе,

- Увы, мой милый, - погладила сына по золотым кудрям Осень. - Далеко не все умеют видеть красоту песен дождя, и лишь немногие спешат на свидание со мной в осенние парки - кружиться вместе с листьями в листопаде, играть в прятки с призрачными феями тумана, бродить с осенними духами по пустынным дорожкам...

- Мама, я не понимаю людей... Если им не хватает солнечного тепла, разве не могут они делиться друг с другом теплом своих сердец,

- В том-то и дело, родной, - печальная улыбка тронула губы

Осени, - они до сих пор этого не поняли...Не пытайся понять людей, сынок. Мы с ними слишком разные... Спи. А мне пора на встречу с одиноким путником, ждущим меня в парке. Я обещала спеть ему свою колыбельную...



... Опять холодный камень - со всех сторон. Набережные. Холодная воды. Серое небо.

Но есть во всем этом что-то такое, на что так легко и просто отзывается сердце...

Я сижу на скамейке, и кроме меня в парке нет никого.

Я думаю о том, что скоро закончится октябрь, и небо будут пересекать темные изломанные ветви деревьев, на которых не будет уже ни одного листа.

А еще я думаю о том, что самое время Осени петь мне свою колыбельную...

________

Где-то далеко-далеко внизу, на земле, шел дождь. Он шел тихо,

стараясь не разбудить Октября, который спал, сжимая во сне теплую руку мамы-Осени.

---

Песня .

[Твоя первая лучшая подруга]

1 .

У девушки моего друга тоже был друг ,

Он плевал всегда на все и всех вокруг ,

Он запирался в ванной , где был один ноутбук ,

И писал мне длинные письма .

Он меня не любил и даже не был влюблен ,

Дважды в сутки он выходил на балкон ,

Ведь с его балкона был виден мой дом

И , наверное , даже я .



Припев :

Цените тех , кто ценит вас -

Они гораздо лучше нас ,

Они умеют ждать и верить без потерь .

А если кто - нибудь из них

Придет к вам с водкой на двоих ,

Закройте окна и ему откройте дверь .



2 .

Прошло пять лет , и тот парень обзавелся женой ,

Она бездомных собак приводила домой .

Он ей был рад , он с ней был просто живой ,

Но однажды он заперся в ванной .

А потом он вышел покурить на балкон ,

На тот самый , с которого виден мой дом .

Он меня не любил и даже не был влюблен ,

Но был девятый этаж , и он прыгнул .



Припев .



С тех пор я каждый вечер подхожу к окну -

Меняю черные розы , одну на одну . .

4 июля , 2005

---

[not_for_everybody]

***

Жаль, а я и не знала,

Что по осени барабанят дожди.

Жаль, я тогда не сказала,

Что источник любви моей - ты.



Быть может темною ночью,

Среди тысячи звезд в тишине

Сидели мы рядом, смотрели воочую,

Находясь в тот момент в даеке.



Я, невидя тебя, загадала желание,

О котором ты тоже просил.

Эти тысячи звезд помогли в исполнении,

Но теперь ты на век загрустил...



И сгустились вдруг тучи,

И скрылись светила,

И нахлынули чувства,

О которых забыла.



Жаль, от дождя я пропала,

И боле меня ты не жди.

Жаль, а я и не знала,

Что по осени барабанят дожди...

---

Как плачут ивы .

[Твоя первая лучшая подруга]

Я видела , как плачет Москва . Не дождями , не темными ночами , не закатами . Она плачет теми восходами , когда ивы качают красными кумачами и чувствуют себя распятыми .

На них ленты привязали по ошибке . Ошибке не в пользу берез и заборов , не в пользу кривых надгробий , стальных крестов , нержавеющих по приказам .

Им – ивам – не повезло с отказом . Однажды – спросили , будет ли лучше .

Им приказали слушать . А потом делиться пророненными кем – то случайными воспоминаниями , это довольно больно , я бы сказала , хотя не знаю точно . . Они , кстати , все строчат письма – просят освободить их досрочно . Неудивительно , я бы тоже просила . . наверное . . тяжело плакать чужими слезами , или когда . . кто – то чужой – твоими . . Хотя , стоп , ну о чем это я . Разве Москва – чужая ? Мне – нет , я бы не стала писать эти строчки , считать точки , мне было бы лень просто .

Так вот , о чем это я ? Этими рассветами чистый воздух . Сквозь воздух видна вода и еще чуть – чуть чего – то тихо и в такт , возможно . Я как – то таким утром вышла на берег , осторожно ступая по гравию . Я хотела , встав еще с постели только , завязать волосы красной лентой , но вспомнила во сне , что волосы мне давно отрезали . Или недавно – но это не важно потому , что все равно не приняли бы за свою . И вот я стою

на мелком камне и сначала трачу все силы на то , чтобы не впитать в себя ( снизу вверх ) воспоминания . Я не боюсь чужих , но вдруг там попадутся и мои собственные . Не то чтобы совсем плохо , но обидно . Я забивала гвоздями ( тоже не ржавеют по приказу и даже , наверное , по просьбе ) , запирала на висячие ( лежачие , стоячие , сидячие ) , стремилась от них в разные стороны , а теперь так добровольно ? Нет , спасибо , я потратила немного сил , их – то , в сущности , не жалко .

И оно того стоило . То утро

первое в этом году

не было мутным . Сознание тоже стало более прозрачным после первого шага , еще – после второго . Так что к десятому уже не было желания срывать кумачи , спасать , разрыхлять ногами гравий . Не пришло понимание , что этого делать не надо , а просто расхотелось , и я стояла и смотрела , как плачет Москва в выходной , не ее выходной . Плачет молодыми ивами . Я поняла , что они молодые потому , что выдержала облаву воспоминаний . А значит их было немного . Ведь я совсем слабая .

6 июля , 2006

---

[*Вспышка*]

Не мой.



Осень.Понятно.

Зачем здесь слова?

Сколько?Пятнадцать.

Опять неправа.

Душишь.Не любишь.

И я не хочу.

Просто сказала.Тебя отпущу.

И отпустила.

Свободой дышу.

Ты не поймёшь,

Да и я не прошу.

Много хорошего было с тобой.

Просто так надо,что ты не со мной.

Просто не поняли

И не смогли,

Просто ошибка,

И снова огни.

Выстрел.Осечка.

Амур не попал.

Мы-то не знали,

А он не сказал.

Нету надежды

И нету любви.

И не услышим мы:

"Вместе они".

Руки не будешь ты греть мне зимой

И не услышишь стук сердца ты мой.

Жаль,но окончена взглядов игра.

Не говорите,что я неправа.

Вечером,в парке,ты будешь с другой,

Не вспоминая,что мог быть со мной.

Я же забуду.

Я верю.Смогу.

Я прогоню эту злую тоску.

Вылечу раны,уйму сердца боль.

Только не сыпь мне,пожалуйста,соль.

Очень прошу:ты не трогай меня.

Я оклемаюсь,хоть я и одна.

Я это выдержу,

Пусть не с тобой.

Пути разошлись.

Слишком поздно.Не мой.

---

[.inspiration]

Среди иллюзий

Не всегда тот, кто создает, вполне понимает, что именно создал... Создание,открытие и изобретение - понятия разные... Бог создал женщину, а Дьявол ее изобрел. А мужчина произошел эволюционным путем от обезьяны.

И вот, двое молодых назначили встречу в центре зала станции метро. Она-прелестна; Он-немного нахален. Уже прошло десять минут, как Она переминается с ноги на ногу, в ожидании Его.

Среди всех иллюзий Любовь-первая среди равных. "Любовь передвигает горы..." Уж, не в сторону ли пропасти? Ты не сможешь понять, Ты - пешка.

"Привет!..." - подоспел Он, когда Она собиралась уходить.

"Привет..."-потупив взгляд, ответила Ему на букет цветов.

Ты страдаешь от чувства влюбленности? Не грезь! Мечты опасны... "Любовь - зла" ..."Любовь - слепа"... "Любовь - глуха"... Куда могут завести уроды? Или ты ищешь поводыря? Но ты лишь пешка...

"Куда пойдем?" - спросила Она, забыв про Его опаздание из-за удивительной истории - как Он пытался найти нужный переход в метро.

Если мы - чей-то сон, то проснется он с головной болью. Попробуй слить мечту в действительность, как кислоту... Получишь реакцию замещения...

Гайка, когда ее закручивают, всегда грезит, что совершает виток по спирали эволюции. И что именно она и делает историю. И это наполняет ее законной гордостью...

Но чем ты лучше гайки?

Молчишь...

Молчание-ограда мудрости. Порой, правда из колючей провалки.

После первого свидания остаются теплые воспоминания, потому что каждый рассказывает о себе.

Через три часа Они расстались. Каждый поехал своей дорогой. Когда Она была уже дома, включила радио; Он достал плеер. На тот момент эту радиостанцию слушали только двое.........





не мое, но оч понравилось

---

Корпус для девочек .

[Твоя первая лучшая подруга]

Старое здание пансионата ,

Корпус для девочек , очень темно .

В чьи – то палаты стучатся ребята ,

Дурочки им открывают окно .



Мы завернулись в одно одеяло ,

Тихо от холода зубы стучат .

Стукнуло годиков , много ли , мало . .

Вместе нам тридцать , а время - назад .



Ленка - соседка ушла потихоньку -

Будет жечь свечи , гадать на сердца .

Ты , как обычно , прижмешься легонько ,

Словно боясь снова розог отца .



Я прикоснусь к твоим пальцам своими ,

Ты будешь грустно глядеть в потолок .

Скажешь : " Мы будем для мира чужими . " ,

Встанешь , и щелкнет усталый замок .



Вот ты стоишь мне до боли знакома ,

Стрижку слегка освещает луна .

В корпусе девочек ты как не дома ,

Ты одинока , но ты не одна .



Слышно за стенкою шепот подружек ;

Слышно , как ветер кричит в небесах .

В тумбочке рубль и крошки от сушек :

Рубль картонный , а крошки в слезах .



Ты , как мой брат , беспредельно спокойна ,

И у тебя его форма лица .

Наша любовь этой жизни достойна ,

Наша любовь не имеет конца .



Ты будешь сильной , как взрослый мужчина ,

Как твой отец , будешь грубой со мной .

То , что я здесь , для меня не причина -

Я и на воле была бы с тобой .



Рвется матрац в предвкушеньи скандала ,

Я не могу больше сдерживать крик .

Дверь открывает вожатая Лара . .

" Холодно было . . " , - шепчу за двоих . .

11 февраля , 2004

---

Написала в автобусе, пока была в пробке.

[Пушистый Летучий Боярский.]

На Поле Советов было тихо. Настолько тихо, что Тишина будто бы звенела. Но звона не было - он бы противоречил самой Тишине, а пока на Поле была только она. Она ждала Четверых, чтобы решить один вопрос: "Да или нет?"

- Скажут "да", - думала Тишина, - оно проще и короче, а Стихии слишком стары и слишком ленивы.

А значит, все пройдет быстро и без проблем, и она сможет уйти по своим делам. Список людей, между кторыми она должна встать, все растет. Но вот сейчас они решат этот вопрос и она отправится молчать.

Стоило последнему слову пронестись в голове Немой, как воздух к ее ужасу наполнился звуками.

- Здравствуй, - и справа послышалось потрескивание Огня.

- Здравствуй, - и слева послышалось журчание Воды.

- Здравствуй, - и сзади завыл Воздух.

- Здравствуй, - простонала Земля перед ней.

- Здравствуйте, Стихии, - от обилия звуков, звучания собственного голоса и своего бессилия на Поле, Тишина еле пересилила себя, чтобы не закрыть уши. Это было бы оскорблением, так что приходилось терпеть, - Решайте! - собственный голос казался Тишине мучительной пыткой.

- Расскажи о нем, - протрещал Огонь.

- И о ней, - добавила Вода.

Тишина покорно поклонилась:

- Он будет жесток и убьет тысячи невинных людей. Она забросит собвственную жизнь, будет много пить и бить его.

- Мы говорим "да" - в один голос сказали две Стихии.

- А ваш ответ? - Тишина повернулась к Воздуху и Земле.

- Расскажи еще.

Тишина мучительно закатила глаза - опять что-то говорить. Опять звуки, опять шум.

- Он будет любить свою жену и дочь больше всего в этом мире. И не смотря ни на что будет любить мать и ухаживать за ней до конца ее жизни. А она здорова и умна, и пить начнет не по своей воле. И несмотря ни на что - никогда не бросит сына.

- Мы говорим "нет" - сказали Стихии.

"Два на два? Это что же - я все решу? Я решу судьбу молодой беременной девушки? Я, именно Я ее или убью или разрешу дышать и смотреть на этот мир?!, - думала Тишина, - я убью жестокого человека и спившуюся мать, или оставлю жизнь несчатной, побитой Жизнью девушке и любящему свою семью мужчине?"

Пока Тишина размышляла, Четыре Стихии покорно ждали. Слышался треск, журчание, вой и стоны. Слишком много звуков для одной Тишины... Прибавить к этому шуму еще и ее собственный голос, разносящийя над Полем рокотом грома, и она не выдержит. И она погибнет.Список людей рос, Тишина молчала, опустившись на колени и бессильно пытаясь закрыть уши руками.

- Твое решение?! - кричал Огонь.

- Она молчит? - идивлялась Вода.

- Молчит. Знак согласия, - прошелестел в листве Воздух.

- Да, - согласилась Земля.

"НЕт! - думала Тишина, - Нет!" И бессильно мотала головой.

Но воздух уже бесшумно колыхался над Полем.

Не было слышно ни одного звука - только мифиеский звон Тишины.

И девушка была уже мертва.

---

Челси .

[Твоя первая лучшая подруга]

Он был летчиком – испытателем ,

она сделала стрижку челси

и уехала к чертовой матери .

Он звонил ей по сто раз на дню ,

она в тайне читала Камю

и забыла свои обязательства .

Так смешались два понятия ,

два обстоятельства ,

два человека . .

А ведь прошла уже четверть века ,

а они все не видят друг друга .

Он летает по кругу ,

она ходит по кругу .

Он был сотню раз в реанимации ,

а она сорок раз в вытрезвителе ,

а она отрастила волосы

и связалась с бедным водителем .

Развелась , родила ребенка

и уже забыла об этом .

Но ему рассказала ,

и он помнил до этого лета .

Этим летом он умер .

А она все еще не знает .

Она думает , он до сих пор летает .

2 августа , 2006

---

[Ruby-@ynu]

Потому, что я тебя люблю.

Потому я ничего не вижу.

Потому, что роняя слезу,

Я за слабость себя ненавижу.



Но вижу я тебя и таю...

Но вижу и люблю душой!

В глазах как в океане расстворяюсь,

Захваченая в плен тобой...

---

Здравствуйте.

[<эрик>]

Я набрел сегодня на ваше сообщество... И захотел поделиться своими сказками...



Звездочках



Автор: Зетсу-Ай ака <эрик>



(Сказка на ночь, для одного пензенского чуда, которому было грустно.)



Это было давным давно. Однажды одна маленькая, но очень любопытная звездочка, решила спуститься на землю. Она решила найти счастливого человека и спросить у него, что это такое: земное счастье. И светить только для счастливых людей.

Она долго бродила меж холмов и долин, по полям, по лесам, заходила во все попадавшиеся ей навстречу деревеньки, и каждого заговорившего с ней спрашивала о счастье.

Но – какая странность! – все, кого она встречала, были несчастны.

Они очень любили это слово – «несчастье» - и с охотой рассказывали звездочке о причине своих бед.

Одному для счастья не хватало богатства. Другому – славы. Третьему – любви.

В общем, у каждого находилась какая-то причина для того, чтобы быть несчастным.

Тогда звездочка растерялась.

«Как же так? – подумала она. – Разве небо не создавало людей для счастья? Как они могут быть такими несчастливыми!»

И это так расстроило ее, что она решила уже возвращаться к себе домой, на небо.

Но внезапно что-то привлекло ее внимание. Это были нежные звуки гитары, слетавшие из под умелых пальцев. Она пошла на музыку и увидела беззаботного поэта, играющего на гитаре и мурлычущего себе под нос какую-то балладу.

Тогда она подошла к нему и спросила: счастлив ли он.

Он улыбнулся и ответил, что нет, он еще не нашел свое счастье.

- Тогда ты несчастен, – уверенно заключила звездочка.

Но и на это поэт ответил отрицательно. Он сказал, что всю жизнь ищет свое счастье и надеется, что когда-нибудь он его найдет. И живет только надеждой на свое счастье.

- Однако… - добавил он, помолчав, - Как только я обрету свое счастье, я вмиг превращусь в самого несчастного человека на свете. Потому что все потеряет смысл…

А потом он достал гитару и заиграл песню о надежде.

А звездочка возликовала и унеслась на небо.

И отныне она светила только для него.

Потому что в нем было больше, чем простое счастье… В нем жила надежда…



14.08.06.



Башня-Солнце



Автор: Зетсу-Ай ака <эрик>



(Зонтик был раскрыт для Lirr, захотевшего сказку в Лунную ночь...)



Лунный луч куда-то летел. Он не знал, куда он несется – с такой бешеной скоростью, с такой огромной высоты…

Он падал и падал, в никуда, в темноту, в неизвестность…

Он знал только, что это его единственное предназначение – оторваться от породившей его сухой холодной поверхности Луны и камнем лететь вниз.

Почему вниз – он тоже не знал. А хотелось бы – вверх…

«Да… - мечтательно подумал Луч. – Мои братья и сестры всегда летели только вниз. И никогда-никогда оттуда не возвращались. Мы всегда считали, что там, внизу, так прекрасно, что хочется там оставаться. Но никто не рассказывал, что там – наверху».

Подумав так, Лучик оттолкнулся от соседней звездочки, мимо которой пролетал, и, подпрыгнув, устремился в ту же загадочную манящую темноту – наверх.



Он летел долго. Он уже потерялся в пространстве и времени и мог понять – где он, что он, кто он…

И вдруг впереди он увидел – нет, почувствовал – слепящий, манящий, чудесный свет.

Он привык к свету, потому что его родная Луна сияла и переливалась всегда, но этот свет был настолько волшебен и так отличался от привычного лунного, что у Лучика перехватило дыхание.

«Это… что такое? Я хочу знать, как это называется… Я никогда не слышал о таком».



Он устремился вперед, на этот манящий свет. Перед ним растекалась Она. Необъятная, многогранная, пестрящая цветами и красками Вселенная.

А посреди нее сияла в своем великолепии Башня. Центр Вселенной, Дом Бога. То, о чем он слышал только в легендах.

То, что называли странным словом Солнце.

И вот она – живая легенда, источник теплого, медово-золотого света, заполняющего изнутри, возникла прямо перед ним. Конечная цель любого пути. Увидев это, понимаешь, что достигнул цели своего пути.



Башня манила, притягивала к себе, что-то шептала на разные голоса, что-то неизмеримо мелодичная. Да, она была живым существом – так же, как и Вселенная, окутавшая ее цветным звездным ковром. Она пела, призывая маленький, заблудившийся Лунный Луч к себе.

И Лучик засыпал.



Впервые за свое существование – с момента рождения и до того времени как он вырос и ему пришлось оторваться от Луны – он засыпал в таком тепле и уюте. И сны, которые начали ему снится, отличались от всех виденных ранее.

Он засыпал и растворялся в медовом тумане.

Он засыпал и чувствовал, что видел все, что мог увидеть.

Он засыпал счастливым.



О огромные, невесомые золотые руки опустили на мягкую поверхность земли испуганного серебристого мотылька, пребывавшего в грезах обманного сна. Потом руки постепенно растворились в утреннем тумане.



Земля сделала круг и снова оказалась с поле зрения Башни.

А стайка мотыльков, слетевшая в тот день с огромной бабочки-луны, так и не нашла одного своего собрата.



Он жил в волшебном полусне у Солнца за пазухой.

И Башня сияла сегодня еще ярче обычного….

---

Малыш .

[Твоя первая лучшая подруга]

Малыш , я не знаю , что это значит ,

Но вот уже пятую ночь

Мне снится мой город , и город мой плачет ,

А я не могу помочь .



Малыш , я не знаю , что это значит ,

Но вот уже десять лет

Я вечером ставлю кресты на удачу

На решках своих монет .



Малыш , я не знаю , что это значит ,

Но вот уже третий час

Я слышу копыта коней - тех что скачут ,

Чтоб завтра настигнуть нас .



Малыш , не грусти , это сотни историй

О нашей с тобой судьбе .

Ты спи , тебе пятую ночь снится море

И пена в его синеве .



Ты мудр , ты дашь скоро сотни ответов ,

Которых я сторонюсь .

Не бойся , малыш , скоро новое лето

Исполнит свой новый блюз .

26 августа , 2005

---

[King and Lionheart]

Мне так хотелось

Бросить все и убежать к тебе....

В обьятья...

И растоптав былую страсть,

Что страсьтю лишь казалась раньше...

Ведь до тебя не знал я что такое страсть.....

...Любить тебя....Вот, что такое счастье...

Любимым быть тобой.....Всю жизнь благодарить

Что ты в моих обьятьях.

Люблю тебя....Я повторяю снова,

И не устану это повторять...

Я околдован...

Магией единственного слова....

Тобой живу....Тобой дышу....опять...

Опять я повторяю это слово...

Люблю тебя...Не в силах я унять

То вспыхнувшее между нами пламя...

Готов, в котором я всю жизнь гореть,

Не зная для души успокоенья....

...Как счастлив я.....Лететь....

И за спиною чувствую я крылья....

Я знаю, что не упаду....

Я сказку сделал былью.....

Пока ты счастлив........

....Значит я живу......

---

Лиза или дар быть свободным.

[Птицелов.]

Мы учились летать. На длинных остроугольных крыльях, изрезанных темным узором. Они всегда меняли цвет, но узор оставался все время одним и тем же. Точь-в-точь, как и мы. Мы учились летать. Всю жизнь: пока были детьми; сумасшедшими подростками со своими тараканами в голове, если там, конечно же, не водилось кого покрупнее; людьми, которые раз за разом пытались, наконец, отвыкнуть от этой дурной привычки и твердо встать на землю. И даже когда ты…исчез. Все равно.

Мне сниться, как ты протягиваешь мне свою ладонь (все время теплую) и делаешь со мной первый шаг. Как ты разворачиваешь полотно своих крыльев и единственным взмахом рвешься вверх, рассыпая по воздуху капельки ветра. Они еще немного парят надо мной, а потом спускаются прямо к ногам. Твоя обычная детская игра.

Нет-нет-нет, не получилось у нас. Стать взрослыми. И не могло никак получиться. И когда над головой стрекочет край неба, нет ничего легче, чем упасть в него. А потом долго искать друг друга, почти волнуясь, но, зная, что все равно найдешь.

Я бы всегда говорила тебе что твоя, а ты бы с усмешкой отвечал:

- Нет, мы принадлежим небу.

И я бы шепотом повторяла: «Принадлежим»

А теперь я спрашиваю себя, стал ли ты для меня Небом…и я для тебя? И каждый раз отвечаю – нет. Это слово вырисовывается тем самым узором, которым исписаны крылья всех окрестных бабочек.

Нет-нет-нет. Свобода, вот что значит небо. И если оно любит кого-то, то убьет любого, кто встанет между ним и тобой. Каждого, кто будет мешать. Но разве свобода такая? Разве так?

Бешеный ритм сердца, пунктирная линия пульса, полет на грани своей и твоей жизни… и лететь над самой свободой, так за всю жизнь и, не узнав, что там, за пределом этого неба.







«…за пределом этой свободы. Иногда я жалею, что так и не позволила себя приручить. Иногда мечтаю все вернуть. Но прежде, скажи, ты позволишь оставить мне наши крылья? Тогда бы я могла приносить тебе по утрам догорающие звезды и отблески молний. Тогда бы я могла падать вниз и лишь надеяться, что ты меня поймаешь. И ты бы каждый раз боялся, что я не вернусь, а я бы все равно возвращалась. Скажи, разве нужна мне была такая свобода? И еще, я вспоминаю, когда ты еще… не исчез. Я каждый раз вспоминаю. И прошу, возвращайся. Мне бы хотелось предать небо, ради тебя.

Элизабет».

Я смяла лист белоснежной бумаги, исписанный тонкими буквами не ровного почерка. Чушь, какая же это чушь. Серая мягкая шаль скользнула на плечи. Серебристо-русые волосы уютно обвили шею, а в глаза забрался туман от сигаретного дыма.

«Курение опасно для вашего здоровья».

Я перевернула пачку сигарет.

«Курение – причина заболевания сердца и легких».

Сердца… что вы знаете о сердце. Ту дрянь, которой оно болеет, называют – жизнь. По крайней мере, мое и, по крайней мере, я называю. И в этом смысле сигареты очень даже полезная вещь. А легкие? Легкие они на то и легкие, что бы со временем медленно, но упорно вывесить табличку «в отпуске».

А завтра твой день рождения. И мои мысли никак не могут успокоиться и оставить тебя в покое. Странно, не правда ли?

Я медленно дошла до столика в прихожей, оставляя за собой дорожку, да нет… тропинку синеватого дыма. Стянула с него ключи и захлопнула за собой дверь.

Лестница, рваными ступенями струилась вниз к входной двери. Сбежать бы по ней, но что-то тянет обратно, в душную однокомнатную квартиру на третьем. И я иду, тяжело ступая на каждую ступень…вниз. И воздух кружит вокруг, становясь, все гуще и гуще, накаляясь и обжигая эти самые легкие.

Вырвалась, оглянулась на окна, улыбкой выстроившиеся в линии.

Наверное, надо все же бросать курить.

Вытащила из-под шали волосы, уложила их на одну сторону, ветер тут же выхватил тяжелые прядки и сбросил их на лицо. Паутина… сквозь нее на меня смотрела осень. Та самая. Казалось бы почти обыкновенная. Кружились, падая самые обыкновенные пожелтевшие листья, а самые обыкновенные лужи блестели самой обыкновенной водой. Хватит. Не хочу больше!

Добежать до угла дома и пройтись по его каменной кладке кончиками дрожащих пальцев, уже почти замерзших.

Нет-нет-нет…не получилось у нас.

- Сейчас весна. – говорю я себе. И опавшие было листья, взмывают обратно вверх, как будто взмахнув невидимыми крыльями. Один лишь единственный раз.

Но нет солнца, только облака. Серо-зеленые, как иногда мои глаза. И фраза о том, что сейчас весна на промозглый холод, поселившийся на улицах, не влияет. Кончики шали, сжатые в одном кулаке выбираются наружу и щекочут кожу. Я снова ловлю их, приманивая раскрытой ладонью. Мне бы хотелось поймать так ветер. Знаешь?





- Привет.

Худая девушка в длинном темно-бардовом платье, закрывающем плечи, но оставляющем открытыми тонкие руки, склонила на бок голову.

- Как ты?

Светлые, очерченные бахромой ресниц глаза пристально вглядывались вдаль. Черты лица, будто специально заостренные, застыли. Так же неожиданно, как и дрогнул голос в первом слове.

- Нет, стоило начать не так, правда?

Ветер смахнул с узкой дорожки пыль и бросил ее в собранные в строгой прическе волосы, оставляя на них чуть заметный серый осадок.

- Ну вот. – Девушка покрутила в тонких пальцах тонкую же сумку и достала сигареты. – Теперь они, наверное, действительно будут выглядеть седыми. Я побуду здесь еще немного, ладно?



Когда кончается свобода? Наверное, когда начинается жизнь. Если бы я могла, я бы поняла это раньше. Ни у кого нет своего собственного неба, а мы небу просто не так важны. И для меня летать это только вниз. И ты меня обязательно бы поймал, если бы я знала, где заканчивается небо.



Черная ограда вокруг его могилы и ее следы.

Почти вечное «когда ты…исчез» и приторно-горькое «свобода» от сигаретного дыма.

Она оставила тебе лишь смятый листок белоснежной бумаги и просьбу вернуться.

Силуэты слов цветут неровным узором на остроугольных крыльях диких бабочек. Они разлетаются, рвутся вверх. Трепещут.

И они летят за ее тенью, да и ты бы не против. Только не сможешь.

Ты оставил ей только память и шепот почти обыкновенной осени: «Лиза…»



И пастельно-синий цвет крыльев сменяется на глубокий фиолетовый, растворяется в прожилках бардового и, наконец, огненным цветком расползается ярко красный. Бабочки таят, как восковые, оплавляясь, падают на землю. А когда кончается жизнь…наверное начинается свобода. Вы свободны! Свободны…